Безруков не виноват

Безруков не виноват, что ему приходится говорить с экрана в фильме «Матч»: «Валя, ты знаешь, есть такие вещи, за которые стоит умереть. Я буду играть. И пускай наши на трибунах смотрят и видят, что их можно бить, вот этих вот, которые высшая раса, суперчеловеки. И пускай все знают, что ничего еще не кончилось, и победа будет за нами».

Хороший сценарист знает, что как только диалог превращается в мораль в чистом виде, это плохой диалог (тем более, если он — МОНОлог). Такие вещи нельзя говорить вслух — или впрямую. Речь Безрукова должна была закончиться на «Мы это переживем». Остальная часть его монолога (замечательно сыгранного, это да) — это уже не кино, а спич на пленуме ЦК КПСС. Повышенный градус патриотической истерики всегда бил и будет бить в точку в России, но давайте признаем: это уже не драматургия. Драматургия — это когда такие речи сами происходят у зрителя в голове, без того, чтобы герои разжевывали с экрана, зачем сейчас надо победить, почему сейчас надо умереть… В хорошем кино зритель уже и сам понял ставки. Надеюсь, члены футбольной команды тоже не настолько тупые, чтобы Безрукову нужно было и им еще втолковывать. Но судя по фильму — все же туповатые. Услышав объяснение Безрукова (по-видимому, впервые — уж очень внимательно слушали), согласились беспрекословно и воодушевленно, моментально и под «ура». Если человек только что понял, что надо идти умирать — мне кажется, нужна была бы иная реакция. А если команда поняла это давно — то зачем их капитан болтает впустую? Разве зритель тупее?

Неужели не лучше было бы оставить эту функцию кому-то среди болельщиков матча? Чтобы после матча именно эти люди сделали такой вывод: «Можно ведь их побеждать». А дальше уже и слух пошел… И все понятно. И это уже не болтовня в раздевалке, а конкретный эффект победы в матче на моральное состояние народа. Вот ради чего всё: наглядно. А когда капитан команды должен прямым текстом уговаривать своих друзей: ну, ребята, вы же понимаете, нам надо всем помереть — нет, неубедительно.

Правда, сценаристов фильма я тоже винить не могу. Нередко бывает, что продюсер или режиссер коверкает произведение вот таким образом, потому что, наверное, считает, что это «круто» и «людям понравится». Чья это «заслуга» — я не знаю. Могу только сказать, что и с самого начала фильм «потерял меня» почти мгновенно.

Но Безруков не виноват. Безруков играет, как обычно, на пятерочку. Даже когда нелепо шагает в фильме «Мамы», напудренный и в костюме, через пол-России на могилу матери. По болотам… по полям… по холмам… Параллельно развиваются с полдюжины историй (об их качестве я умолчу), а он все идет и идет, как терминатор. Если бы мы знали, что он на могилу — может, не так смешно бы было. Но мы же не знаем. А он не виноват, что мы не знаем. Ему сказали идти серьезно и траурно — он и идет.

Я люблю Безрукова. Эх, если бы они так снимали, как он играет!